Похищенная - Страница 5

— Попробуй расслабиться и порадоваться солнышку, ты выглядишь очень напряженной. — Он повернулся лицом к дороге, взял руль одной рукой, а вторую положил мне на бедро. — Тебе там понравится.

— Где «там»? Куда вы меня везете?

Он снова принялся напевать что-то себе под нос.

Через некоторое время он свернул на узкую боковую дорогу и остановился. Я понятия не имела, где мы находимся. Он заглушил мотор и улыбнулся мне так, будто мы были на романтическом свидании.

— Теперь уже недолго.

Он вышел, обошел автомобиль спереди и открыл мою дверцу. Я на секунду заколебалась. Он нетерпеливо прокашлялся и вопросительно поднял брови. Я выбралась наружу.

В одной руке у него был пистолет, второй он обнял меня за плечи и подтолкнул к задней дверце фургона.

Потом сделал глубокий вдох.

— Ты только понюхай этот воздух. Невообразимо!

Все было тихо и спокойно этим жарким летним днем. Тишина стояла такая, что можно было услышать, как в трех метрах трепещет крылышками стрекоза. Мы миновали большой куст черники с почти созревшими ягодами. Я начала всхлипывать и тряслась так сильно, что едва могла идти. Он отпустил мое плечо и взял меня за руку. Я почти не чувствовала ног.

На мгновение он выпустил меня и, заткнув пистолет за пояс, открыл заднюю дверцу фургона. Я развернулась, чтобы бежать, но он тут же схватил меня за волосы, развернул лицом к себе и потянул вверх так, что ноги мои почти оторвались от земли. Я попыталась лягнуть его, но он был намного выше и легко удерживал меня на безопасном расстоянии. Мне было мучительно больно. Все, что мне удавалось сделать, — это болтать ногами в воздухе и молотить кулаками по его руке. Я закричала изо всех сил.

Он зажал мне рот ладонью и сказал:

— Слушай, ну почему ты ведешь себя так глупо?

Я схватилась за руку, удерживавшую меня, и попыталась подтянуться, чтобы ослабить натяжение волос.

— Попробуем еще раз. Я тебя отпускаю, а ты залазишь внутрь и ложишься на живот.

Он медленно опускал руку, пока мои ноги не оказались на земле. Одна туфля на высоком каблуке слетела, когда я пыталась лягнуть его, и теперь я потеряла равновесие и чуть не упала назад. Бампер фургона ударил меня под коленки, и я шлепнулась на пол, где было расстелено серое одеяло. Я сидела там, дрожа так, что было слышно, как стучат мои зубы. Солнце светило ему в затылок, и я видела только его очертания, а лицо оставалось в тени.

Он толчком опрокинул меня на спину и сказал:

— Перекатывайся на живот.

— Постойте! Можем мы минутку поговорить?

Он улыбнулся так, как будто я была щенком, жующим шнурки на его ботинках.

— Зачем вы это делаете? — спросила я. — Вам нужны деньги? Если мы вернемся назад и возьмем мою сумочку, я дам вам PIN-код своей банковской карточки — там на счету несколько тысяч долларов. И еще мои кредитные карточки, по ним тоже можно снять много денег.

Он продолжал улыбаться, глядя мне в глаза.

— Если мы просто поговорим, то я уверена, что сможем договориться. Я могу…

— Мне не нужны твои деньги, Энни. — Он потянулся за пистолетом. — Я не хотел этого делать, но…

— Стойте! — Я вытянула руки вперед. — Простите, я ничего не хотела этим сказать, я просто не знала, что вам нужно. Это… это секс? Вы этого хотите?

— Что я просил тебя сделать?

— Вы… просили перевернуться на живот.

Он поднял бровь.

— И что дальше? Вы просто хотите, чтобы я перевернулась? И что вы сделаете, если я перевернусь?

— Я тебя уже дважды вежливо попросил. — Рука его начала поглаживать пистолет.

Я перевернулась.

— Я не понимаю, зачем вы это делаете. — Голос мой сорвался. Черт, я должна сохранять спокойствие! — А мы с вами раньше не встречались?

Он находился сзади и одной рукой упирался мне в спину, прижимая меня к полу.

— Мне очень жаль, если я сделала что-то такое, что обидело вас, Дэвид. Правда, очень жаль. Просто скажите, как я могу поправить все это, о’кей? Должен же быть какой-то способ…

Я замолчала и прислушалась. Я слышала какой-то шорох за спиной, он там что-то делал, к чему-то готовился. Я ждала звука взводимого курка. Я дрожала от страха. За что мне такое? Неужели моя жизнь закончится вот так, лицом вниз на полу фургона? Вдруг я почувствовала, как в бедро мне вонзилась игла. Я дернулась и попыталась дотянуться до этого места. Вверх по ноге поползла обжигающая боль.

— Прежде чем мы закончим этот сеанс, док, думаю, будет справедливо, если я вам еще кое-что скажу: если уж я решилась сесть в этот поезд, то должна доехать на нем до конца. Когда я говорила, что была не в себе, то, собственно, имела в виду, что меня здорово перемыкало. Перемыкало так, что я каждую ночь спала в стенном шкафу.

Когда я впервые после долгого отсутствия попала домой и осталась ночевать у мамы в своей старой спальне, все оказалось чертовски сложно, и утром я потихоньку ускользнула оттуда — так, чтобы меня никто не видел. Сейчас, когда я вернулась к себе в квартиру, все стало несколько проще, поскольку здесь я могу все контролировать. Но теперь я не ступлю в дом, если не буду знать, что в нем есть другие выходы. Это просто здорово, что ваш кабинет находится на первом этаже. Я бы не сидела здесь, если бы он располагался там, откуда я не могла бы спрыгнуть.

А ночью…. Что ж, ночи — это самое страшное. Я не могу, чтобы рядом находился кто-то еще. А что, если он отопрет дверь? Что, если оставит открытым окно? И если я еще не вальсирую сама с собой, как ненормальная, то, бегая кругом и проверяя все и вся, стараясь при этом, чтобы никто не увидел, чем я занимаюсь, я скоро гарантированно к этому приду.